МОРСКИЕ БИОЛОГИЧЕСКИЕ РЕСУРСЫ СЕВЕРНОГО БАССЕЙНА:
ПРОМЫСЕЛ, ПОТЕНЦИАЛ И ПРОБЛЕМЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ

Государственное воздействие на использование возобновимых природных ресурсов в виде
морских биологических ресурсов (МБР) включает в себя деятельность по регулированию
биологических систем и деятельность по получению социально значимых эффектов от
эксплуатации этих ресурсов. Оба направления прошли адаптационный период при переходе
страны к рыночным отношениям, попав под воздействие множества сил внешнего и внутреннего
свойства. Российское регулирование биологических систем воспроизводства морских
биологических ресурсов было в большой степени открыто мировому сообществу, поэтому
окончательное вписывание его в глобальную систему мониторинга и регулирования
биологических систем проходит достаточно гармонично.
Экономическое регулирование эксплуатации морских биологических ресурсов натолкнулось на
неподъемную сегодня для государства проблему управления созданием, изъятием и социально
справедливым перераспределением ренты, возникающей при пользовании ресурсами. Советская система
управления экономикой решала проблему в русле единой задачи максимизации централизуемой доли
средств предприятий в государственном бюджете и в руках ведомств. Множественность форм
собственности, необходимость работы на спрос и его формирование, появление феномена частных и
корпоративных интересов стали факторами, аннулировавшими механизм централизованного управления
ресурсной рентой.
Природные ресурсы являются вводимыми факторами в системе воспроизводства, которые
в сочетании с трудом, капиталом, землей, информацией производят продукты и услуги. Они,
вместе с тем, уникальный фактор ввода, когда речь идет о возобновимых ресурсах. Время является
той определяющей компонентой, которая позволяет поддерживать цикл их воспроизводства и
придавать качество возобновимости. Различные виды ресурсов различаются по протяженности
времени, необходимого для воспроизводства. Это одна из причин, которую мы считаем
определяющей в формировании нашего мнения о том, что регулирование пользования морскими
биологическими ресурсами имеет будущее в русле реализации принципа комплексного био-
экономического регулирования. В пользу этого подхода говорят и существующие причины
рукотворного характера, определяемые несовершенством применяемых людьми биологических и
экономических механизмов регулирования пользования возобновимыми ресурсами. Некоторых из
них мы коснемся в данной работе.

Механизмы биологического регулирования пользования МБР
Рыболовство двух основных рыбодобывающих субъектов Баренцева региона - Норвегии и
регионов России, входящих в это объединение (Мурманской, Архангельской областей и
республики Карелия) - в основном сосредоточено в Баренцевом, Норвежском и Гренландском
морях. Главные промысловые объекты, добываемые здесь, это - треска, пикша, сельдь, путассу,
скумбрия, мойва, окуни, палтус, зубатки, камбалы, креветки. Общий допустимый улов (ОДУ) этих
видов рыб, по оценкам Совместной Российско-Норвежской Комиссии (CРНК) по рыболовству,
основанным на данных научных исследований, в последние годы составляет около 4млн.т, или
3,5% Мирового улова /1/.
Наиболее ценным промысловым видом является арктическая треска. Вылов ее всеми странами
в 90-е годы колебался от 212тыс.т (1990) до 771,1тыс.т (1994), в последние годы - в пределах 550-
740тыс.т /1/. Исследования Н.А.Маслова показывают, что годовая продукция Баренцева по треске,
включая Медвеженско-Шпицбергенский район и Северо-Западное побережье Норвегии, может быть
принята равной 800-1000тыс.т /2/.
Чрезмерный промысловый пресс тралового лова и промысла нерестовой трески в районе
Лофотен пассивными орудиями лова в последние три десятилетия привели к омоложению стада,
использованию трески до наступления у нее максимальных годовых приростов и снижению ее запасов.
Резкое изменение возрастной структуры популяции имеет и еще одно крайне нежелательное
последствие - увеличение амплитуды колебаний пополнения запасов трески как 1:20. В то же время при
сложной многовозрастной структуре популяции трески, под воздействием явления флуктуаций, запас
колеблется в сравнительно небольших пределах (1:2-3), и промысел имеет относительно устойчивую
сырьевую базу с возможностью облова 4-5 возрастных групп. При резком омоложении стада промысел
базируется на 2-3 возрастных группах и неустойчив /2/. На 2001г. и два последующих ОДУ по треске
решением СРНК определен в размере 435тыс.т.
Другим ценным промысловым объектом, 40-60% которого поставляется российскими рыбаками
с моря за рубеж, является пикша. По мнению Н.А.Маслова, при рациональной эксплуатации экосистемы
Баренцева моря ОДУ по пикше должны были составлять ~150тыс.т. В отдельные годы они достигали
210тыс.т (1938, 1954, 1955) /2/. В настоящее время, однако, промысловый запас пикши находится в
неудовлетворительном состоянии и продолжает снижаться. На начало 2000г. общий запас пикши
оценивался в 180тыс.т, нерестовый - 135тыс.т и находился на уровне ниже среднемноголетнего (380 и
120 тыс.т соответственно). Такой низкий уровень запасов обусловлен как интенсивным промыслом, так
и значительными "выбросами" мелкой рыбы на промысле в предыдущие годы из-за конъюнктуры
рынка.
На 2001г. ОДУ пикши определен на уровне 85тыс.т, а национальная квота (российский
вылов) - 34,3тыс.т ( против 75тыс.т ОДУ в 2000г. и национальной квоты - 33.5тыс.т). В 2001-
2004г.г. отечественный вылов пикши будет колебаться в пределах 20-25тыс.т, а в 2005г. может
составить около 30тыс.т /1/.
Отечественным флотом добывается 2 вида окуней - клювач и золотистый. Запасы морских
окуней в Баренцевом море стабилизировались на низком уровне, что привело к снижению их
добычи. Вылов золотистого окуня разрешен в качестве прилова на промысле донных рыб в
количестве 1,5тыс.т, окуня-клювача на специализированном лове - 2,0тыс.т.
Результаты российских и норвежских исследований не показывают какого-либо заметного
улучшения состояния запасов морских окуней. В 2001-2003г.г. эта тенденция сохранится,
национальная квота и отечественный вылов рыбы не превысит 5тыс.т.
Незначительное увеличение нерестового запаса окуня-клювача до среднемноголетнего
уровня (235тыс.т) ожидается в период с 2004 по 2005г.г. По всей вероятности, это позволит
увеличить отечественный вылов морских окуней в 2004-2005г.г. по сравнению с 2000г.
ориентировочно в 2 раза, с доведением его до 10тыс.т. В 50-е годы ежегодная продукция только
окуня-клювача оценивалась в 25-28тыс.т, а фактический вылов превышал эти величины в 2-3 раза.
Среднегодовой вылов черного палтуса в 70-е годы достигал 80тыс.т. При столь
значительном вылове происходило омоложение стада. Это привело к уменьшению запасов
палтуса, и в 80-е годы среднегодовые уловы составили только 20тыс.т. Ученые ПИНРО считают,
что оптимальный уровень эксплуатации палтуса мог бы быть реализован через снижение в 70-80-е
годы годовых уловов до 16тыс.т., тогда как фактически они составляли 24тыс.т. Это привело к
подрыву запасов и снижению уловов /3/. В итоге специализированный промысел палтуса был
запрещен и в последние годы осуществлялся только в научных целях.
Результаты российских и норвежских исследований черного палтуса в 1998-1999г.г.
свидетельствуют о наличии положительных изменений в запасах. Это позволяет рассчитывать на
то, что ежегодный российский вылов палтуса в 2002-2005г.г. (после соответствующих изменений
в мерах регулирования) может возрасти до 10тыс.т. Следует вспомнить, что исследования конца
80-х годов прогнозировали возможность стабилизации промысла при уловах в 24тыс.т в год.
Морская камбала имеет наибольшее промысловое значение по сравнению с другими
камбаловыми. В настоящее время промысловый запас рыбы находится на среднемноголетнем
уровне и оценивается в 45тыс.т. В целях стабилизации промыслового запаса среднегодовой вылов
морской камбалы российским флотом в 2001-2005г.г. не должен превышать 4тыс.т. Рекомендуется
в будущем отказаться от передачи квот на вылов камбалы в российской экономической зоне
третьим странам в обмен на путассу и другие менее ценные в пищевом отношении виды рыб (в 60-
е годы отечественный вылов морской камбалы достигал 5, иностранный - 15тыс.т).
Камбала-ерш встречается во всех районах промысла и добывается в качестве прилова на
траловом промысле массовых видов рыб. Поэтому величина его вылова в целом зависит от общего
количества промусилий на промысле трески в Баренцевом море. Распространенное мнение о том,
что камбала-ерш недоиспользуется промыслом в настоящее время, является ошибочным. При
широкомасштабном промысле трески вылов этой рыбы достаточно велик.
Промысел камбалы-ерша не регулируется. С учетом предполагаемого вылова донных рыб
и величине прилова этой рыбы на уровне последних лет (в среднем 1%) отечественный вылов
рыбы в 2001-2005г.г. в качестве прилова может составить в среднем 6тыс.т /1/.
Вылов зубаток в 1999г. достиг максимальной величины за 30-летний период наблюдений.
Возможно, степень эксплуатации запасов синей и пятнистой зубаток достигла предельных
значений (за счет активизации специализированного ярусного промысла) и требует ограничения.
Запасы полосатой зубатки, по-видимому, недоиспользуются. В общем вылове зубаток трех видов
в 1999г. традиционно преобладали синяя (60%) и пятнистая (37%).
Добыча зубаток зависит от интенсивности ярусного лова и количества общих рыболовных
усилий, а также от общего объема вылова донных рыб. Суммарный вылов зубаток в 2000 г.
составил около 22тыс.т.
Интенсивный траловый промысел донных рыб, активизация ярусного промысла зубаток,
по-видимому, приведут к стабилизации запасов синей и пятнистой зубаток на относительно
удовлетворительном уровне. При этом отечественный среднегодовой вылов в 2001-2005г.г. будет
колебаться в пределах 17-20тыс.т /1/.
Из пелагических рыб наиболее массовой является мойва. С середины 70-х годов советский
и норвежский вылов мойвы в Баренцевом море постепенно возрастал и в 1977г. достиг
максимальной величины в 2960тыс.т (отечественный - 812тыс.т). Дальнейшее наращивание
объема промысла мойвы могло привести к резкому уменьшению ее запасов. Поэтому в 1979г.
было начато регулирование промысла, которое позволило сохранять общий годовой вылов на
уровне 1500-2350тыс.т до 1985г. В 1986г. из-за критического падения запасов промысел мойвы
был запрещен. Кратковременное увеличение запасов в 1991-1992 гг. позволило рекомендовать
годовой ОДУ в объеме 1100тыс.т. Однако, в 1993г. опять был введен запрет на промысел, который
продлился по 1998г. включительно.
По результатам российских и норвежских исследований, выполненных осенью 1999г.,
наметилась тенденция восстановления запасов мойвы. Общая биомасса запаса рыбы оценивается в
2,8млн.т, нерестового – 1,7млн.т. Это позволило рекомендовать отечественный вылов (квоту)
мойвы в зимне-весенний период (январь-апрель) 2000г. в объеме 130тыс.т. Наметившаяся
тенденция падения промыслового запаса трески в 1998-2003г.г. будет способствовать увеличению
численности мойвы, а также креветки как главных объектов питания трески. Вышеизложенные
тенденции дают основания рассчитывать на постепенное увеличение отечественного вылова
мойвы от 130 в 2000г. до 200тыс.т в 2005г. /1/.
На востоке Баренцева моря осуществляется промысел сайки. Он был начат в конце 60-х
годов, быстро возрастал и достиг максимума в 1971г. - 348тыс.т. Высокая степень эксплуатации
стада привела к резкому уменьшению запасов, и уже в 1978-1980гг. рыба не создавала скоплений в
традиционных районах распределения. В 1982-1983гг. наметилось восстановление численности
стада. Однако последовавший интенсивный промысел вновь поверг стадо в депрессивное
состояние. В период с 1986 по 1991г. промысел сайки отсутствовал, в последующие годы он
осуществлялся в незначительных количествах /3/.
Результаты совместных российско-норвежских исследований свидетельствуют о
начавшейся стабилизации запасов сайки. В настоящее время общий запас рыбы оценен в 1.1млн.т.
Это позволяет рассчитывать на ежегодный отечественный вылов сайки в объеме 35тыс.т /1/.
Из беспозвоночных Баренцева моря наибольшее промысловое значение имеют северная
креветка, исландский гребешок и камчатский краб.
Регулярный промысел северной креветки в Баренцевом море проводится с 50-х годов. В
1984-1985гг. вылов ее достигал максимальной величины в 120тыс.т (советский - 30-43тыс.т). В
последующий период норвежские уловы составили около 40, российские - 10-20тыс.т. Начиная с
1994г., российские уловы по экономическим причинам снизились до 1,5-7,0тыс.т в год (в 2000г.
впервые произошел резкий рост - 19,3тыс.т).
Результаты исследований запасов креветки, выполненных в 1998-1999г.г.,
свидетельствуют о сохранении в Баренцевом море их высокого уровня. Основной причиной
является снижение численности трески и, соответственно, снижение влияния этого вида на
состояние запасов креветки в целом.
Северная креветка является единственным объектом специального промысла в Баренцевом
море, вылов которого до сих пор не регулируется на международном уровне. С учетом
удовлетворительного состояния запаса креветки и его постепенного роста в период 2000-2005г.г.
среднегодовой российский вылов этого объекта может составить в среднем 15тыс.т, с некоторой
тенденцией к увеличению - до 20тыс.т в 2004-2005г.г. /1,3/.
Исландский гребешок - еще один вид беспозвоночных, запасы которого начали осваиваться
отечественным промыслом в 1986г. В первой половине 90-х годов, с появлением двух
специализированных судов, масштабы отечественной добычи возросли до 10тыс.т и выше (в
2000г. было выловлено 12,6тыс.т). Промысловый запас исландского гребешка в настоящее время
оценивается на уровне 780тыс.т, что позволяет рассчитывать на его ежегодный вылов в Северном
бассейне в объеме 10тыс.т.
В 60-х годах в Баренцевом море был акклиматизирован камчатский краб.
Экспериментальный промысел начат в 1994г. в объеме 22400 единиц со средней массой в 3,7 кг.
ОДУ на 2001г. определено в 200тыс.ед. со средней массой в ~4,2 кг. Примерная промысловая
численность краба в зонах России и Норвегии составляет свыше 1,0млн.ед. /1/.
Малоиспользуемые гидробионты. В качестве дополнительной сырьевой базы промысла
могут быть использованы запасы таких видов гидробионтов прибрежных районов Мурмана, как
пинагор, песчанка, колючий скат, морской еж и другие. Целенаправленные исследования и
специализированный промысел этих видов до 1997г. не проводились. Однако периодические
исследования сырьевой базы этих видов в течение последних двух лет позволяют рекомендовать
их в качестве дополнительной сырьевой базы для промысла при ежегодном изъятии не менее
5тыс.т.
Из промысловых объектов Норвежского моря наибольшее значение для экономики России
и Норвегии имеют сельдь, путассу и скумбрия. В 60-е годы общий вылов сельди рыбаками
Норвегии, СССР, Исландии и Фарерских островов достигал 1,5-1,7млн.т (СССР - 450-500тыс.т). В
конце 60-х годов произошло катастрофическое снижение численности запасов, и промысел
прекратился. Уменьшение запасов, по мнению биологов, было обусловлено как чрезмерно
высокими выловами, так и неблагополучными для воспроизводства стада климатическими
условиями. Добыча сельди возобновилась Норвегией в 1984г., Россией - в 1993г.
В настоящее время регулированием промысла и установлением ОДУ занимается
пятисторонняя межправительственная Комиссия России, Норвегии, Исландии, Фарерских
островов и Европейского Сообщества. ОДУ сельди на 2001г. определен в 850тыс.т., при этом
квоты на вылов распределены следующим образом: ЕС – 72.3, Фарерские острова и Исландия –
178.5, Норвегия – 484.5, Россия – 115,7тыс.т.
Путассу до второй половины 70-х годов добывалась в незначительных количествах:
общий вылов не превышал 80тыс.т. С 1976г. наблюдалось резкое увеличение общего вылова, и в
1979-1980г.г. он достиг максимальной величины - 1,1млн.т. Вылов отечественного флота в 1979г.
достигал 560тыс.т. В последующие годы, несмотря на относительно стабильное состояние запасов
путассу, мировой и отечественный выловы постоянно уменьшались, и в 1989г. мировой составил
400, отечественный - 150тыс.т. В последующие годы вылов России колебался в пределах 90-
180тыс.т, и квоты полностью не осваивались. На 1999г. ОДУ на путассу был установлен в объеме
650тыс.т, российская квота - 235тыс.т.
Общий вылов скумбрии постепенно увеличивался: с 648тыс.т в 1984г. до 823тыс.т в 1994г.
Однако в последние годы, в связи со снижением запасов и применением “предосторожного”
подхода, добыча скумбрии снизилась до 570тыс.т. Российский промысел скумбрии ведется в
южной части Норвежского моря и складывается из разрешенного прилова при добыче путассу в
экономических зонах Норвегии и Фарерских островов и вылова в международных водах, где
промысел пока не регулируется. Суммарный вылов России составляет 50-60тыс.т. В 2000г.
флотом Северного бассейна было добыто 19,8тыс.т. На 2001г. ОДУ России составляет 45,0тыс.т.
Общий вылов в Северо-восточной Атлантике судами Северного бассейна России в 2000г.
составил 792,2тыс.т или около 20% ОДУ, рекомендуемого в настоящее время наукой и
международными организациями.
Объемы выделения квот различным странам на одних объектах, например, на мойве и
сайке, сложились исторически пропорционально уловам во времена нерегулируемого промысла.
По большинству же рыб, перечисленных выше, российские интересы были ущемлены после
введения 200-мильных экономических зон.
Так, выделяемые квоты сельди составляют около 10% рекомендованного ОДУ, несмотря
на то, что российские уловы до запрещения промысла в 60-х годах составляли около 30%.
Примерно такая же ситуация наблюдается на добыче окуня, палтуса, путассу и скумбрии. Вместе
с тем следует признать, что, увлекшись промыслом в Центральных и Южных районах Атлантики
(до 1990), а затем - добычей трески, пикши и креветки в Баренцевом море, рыбаки Северного
бассейна ослабили интерес к промыслу путассу и не всегда осваивали выделенные квоты. Они
также уделяют недостаточное внимание добыче скумбрии и путассу в открытых районах моря.
В настоящее время лишь добыча трески и пикши осуществляется на паритетных началах.
Конвенция ООН по морскому праву (ратифицирована Россией в 1997г.) предоставила в
1982г. прибрежным государствам самостоятельно определять допустимый улов живых ресурсов в
своей исключительной экономической зоне и решать вопрос о допуске в свою экономическую
зону других государств для вылова недоиспользуемых ресурсов. Норвегия широко использует эти
положения Конвенции в национальных интересах, пренебрегая принципами историчности
промысла и не полностью учитывая интересы других государств, в том числе России. Помимо
исторических доводов в пользу использования рыбных ресурсов Баренцева и Норвежского морей
совместными усилиями Норвегии и России, существуют таковые и в области биологии
формирования рыбных запасов. Баренцево и Норвежские моря представляют собой единую,
естественно сложившуюся экосистему, где районы Баренцева моря, входящие в 200-мильную
экономическую зону России, являются “детским садом” для многих видов рыб, перемещающихся
затем в экономическую зону Норвегии. По этой причине за Россией следует признать
естественные права заявлять об увеличении квот вылова окуня, палтуса, сайды, сельди в этих
районах.
Ретроспективный анализ показывает, что при рациональном промысле облавливаемые
ресурсы Северо-восточной Атлантики могут возрасти против современного уровня на 10-30%.
Учитывая этот факт, а также необходимость введения более справедливых условий распределения
ОДУ, Россия могла бы рассчитывать на ежегодный вылов здесь в объеме 1200-1500тыс.т.
1.В настоящее время СРНК выработаны совместные меры сохранения и регулирования
запасов промысловых объектов Баренцева моря, касающиеся интересов России и Норвегии.
По треске и пикше меры регулирования предусматривают:
1. Установлен минимальный промысловый размер рыб: в норвежской экономической зоне
(НЭЗ)- 46см, в российской экономической зоне (РЭЗ)- 43 см;
2. Допускается прилов трески и пикши ниже минимального промыслового размера до 15%
общего количества рыб в каждом отдельном улове;
3. В случае, если в каком-либо районе треска и пикша ниже установленных размеров
составляет в уловах больше 15%, то каждая сторона на основе научных данных принимает
решение о закрытии соответствующего района для промысла;
4. В целях отсеивания мелких рыб при траловом промысле трески в ограниченных районах
Баренцева моря обязательно использование сортирующих систем;
5. При промысле трески запрещено использование разноглубинных тралов;
6. При промысле трески установлены минимальные размеры ячеи тралов: в НЭЗ – 135мм, в
РЭЗ - 120 мм.
Меры регулирования по мойве:
1. Минимальный промысловый размер мойвы составляет 11см, допустимый ее прилов
длиной менее 11см - не более 10% по количеству экземпляров;
2. Запрещается использование тралов и неводов с минимальным размером ячеи менее
16мм;
3. В целях предотвращения вылова молоди мойвы запрещается ее промысел севернее 74
градуса с.ш. На основании данных съемок эта граница может уточняться;
4. Для предотвращения вылова непромысловых размеров других видов при промысле
устанавливаются необходимые меры в своих зонах. В связи с этим приловы непромысловых
экземпляров каждого из видов трески, пикши, сельди и синекорого палтуса не должны превышать
300 экземпляров на одну тонну мойвы.
5. Решение по закрытию или открытию промысловых районов вступает в силу через 7 дней
после того, как стороны уведомили друг друга о решении. Решение по закрытию и открытию
немедленно вступает в силу для судов двух стран, принимающих информацию о решении прямо
от ответственных властей.
Меры регулирования по сайде: при промысле трески и пикши допускается прилов сайды
до 25% общего веса в каждом отдельном улове и выгружаемого улова.
Меры регулирования по синекорому палтусу: при промысле других видов рыб допускается
прилов синекорого палтуса до 12% по весу в каждом отдельном улове и до 7% улова на борту при
прекращении промысла и от выгружаемого улова.
Меры регулирования по морскому окуню:
1. Российской стороне разрешается специализированный промысел окуня тралами с ячеей
размером не менее 100мм в ограниченном районе НЭЗ;
2. При этом разрешается общий прилов трески, пикши и синекорого палтуса и других
видов рыб до 10%, причем синекорого палтуса - до 5% общего веса в каждом улове. Это касается
промысла как донными, так и пелагическими тралами;
3. При промысле других видов рыб допускается прилов морского окуня до 25% общего
веса в каждом отдельном улове и выгружаемого улова.
Меры регулирования по путассу: при промысле путассу разрешается прилов до 10%
скумбрии в каждом улове.
Меры регулирования по креветке:
1. Применение селективной решетки является обязательным во всех случаях промысла
креветки в зонах юрисдикции обеих стран;
2. Прилов молоди трески и пикши при промысле креветки не должен превышать 800
экземпляров на одну тонну креветки. Прилов синекорого палтуса не должен превышать 300
экземпляров на одну тонну креветки. Прилов молоди морского окуня не должен превышать 1000
экземпляров на одну тонну креветки.
4. Решение по закрытию или открытию промысловых районов вступает в силу через 7 дней
после того, как стороны уведомили друг друга о решении. Решение по закрытию и открытию
немедленно вступает в силу для судов двух стран, принимающих информацию о решении прямо
от ответственных властей.
Несмотря на перечисленные меры по сохранению и регулированию промысла, запасы
большинства рыб, как показано выше, находятся в удовлетворительном или напряженном
состояниях. Это свидетельствует о необходимости как совершенствования перечисленных мер,
так и введения новых, в том числе био-экономических методов регулирования.
Налоговые инструменты экономического регулирования пользования МБР
Налоговый механизм России не предусматривает специального подхода к регулированию
налоговых взаимоотношений государства и рыбной отрасли. Налогообложение строится на общих
основаниях, но с изъятием некоторых норм, чего рыбакам удалось добиться в ходе длительного и
настойчивого лоббирования. В 2000г. на отрасль распространялось действие 28 налогов и иных
платежей. Кроме того, производились отчисления в пять государственных внебюджетных фондов,
в т.ч. в четыре социальных. Рассмотрим наиболее значимые для отрасли налоги и платежи, чья
значимость определяется уровнем налогового давления или значимым для отрасли
льготированием.
Налог на добавленную стоимость (НДС) изымает в бюджет часть добавленной стоимости,
создаваемой на всех стадиях обращения. Для рыбной продукции установлена специальная ставка
(10% - как на товары продовольственной группы) при общей ставке, равной 20%. Вместе с тем,
принято считать, что НДС является основным инструментом изъятия части природной ренты
отрасли, которая должна принадлежать всему населению страны. Объединение этих двух функций
налога на фоне ставки, принятой для налогообложения товаров продовольственной группы,
означает три возможные вариации соображений на тему об НДС и ренте (в данной работе мы
понимаем ренту как сверхприбыль).
Первая: фактический размер ставки НДС для рыбной отрасли составляет половину ставки
для данной группы товаров, вторая ее часть обслуживает ренту. Вторая: ставка НДС равна нулю,
налог изымает ренту. Третья: ставка НДС равна 10%, изъятия ренты через налог не производится.
Ближе к истине, очевидно, последний вариант рассуждений, т.к. законом предполагается изъятие
добавленной стоимости по всем товарам, работам, услугам безотносительно характера
используемого исходного сырья или материала. При этом НДС может изымать ренту у
предприятий лишь частично, в той ее части, в какой в элементах заработной платы и прибыли
(элементах добавленной стоимости) содержится компонента сверхприбыли. Таким образом,
представление о том, что НДС возвращает обществу значительную часть ренты, по рыбной
отрасли крайне преувеличено.
До 1996г. морские биоресурсы, выловленные рыбаками в Мировом океане и ввозимые в
страну, приравнивались к импорту и облагались всеми установленными законом таможенными
платежами. При входе в порт рыбаки должны были платить НДС за еще не реализованную
продукцию. Они указывали на этот пункт налогового законодательства как на норму,
утяжеляющую их издержки и заставляющую ориентироваться на внешние рынки реализации
своей продукции. Рыбаки смогли добиться изъятия этой нормы из Таможенного кодекса (с
01.04.1996), т.к. специфика рыбной отрасли, работающей не только в территориальных водах
России, подталкивала к этому. С этого срока налог на добавленную стоимость при ввозе на
территорию России продукции морского промысла, выловленной и (или) произведенной
российскими рыбопромышленными предприятиями, не уплачивается. Он уплачивается в общем
порядке как разница между суммами налога, полученными от покупателей за реализованные им
товары (работы, услуги), и суммами налога, фактически уплаченными поставщиками за
материальные ресурсы (работы, услуги), стоимость которых относится на издержки производства.
Мощного разворота рыбодобывающих предприятий в сторону внутреннего рынка при
этом не произошло. При реализации за рубежом продукции морского промысла, произведенной
российскими предприятиями за пределами таможенной территории страны, НДС не учитывается
ни при приобретении, ни при реализации продукции. Благодаря этой норме, включен сильнейший
стимул реализации добытой и переработанной на судах рыбы за рубежом, зачастую прямо в море.
Это нормативное положение, стимулирующее экспорт морепродуктов, одновременно продолжает
делать внутренний рынок малопривлекательным для реализации. Когда использование ресурсов
государства не приносит государству компенсации в виде налогов и это происходит в массовых
масштабах, приходится поднимать вопрос о серьезном несовершенстве системы государственного
регулирования. И говорить о том, что государство своими руками делает рыбаков безбилетниками
(free raiders), ничем не обязанными обществу.
Поступления по НДС до 1999г. распределялись между федеральным бюджетом и
бюджетом субъекта федерации в пропорции 75:25, до 2000г. – в пропорции 85:15, с 2001г. налог
зачисляется только в федеральный бюджет. До 2001г. субъектами обложения НДС являлись
только предприятия, с данного срока – и индивидуальные предприниматели. Данные
нововведения означают перспективы к росту сборов по НДС и, вместе с тем, оттеснение региона,
специализирующегося на эксплуатации природных ресурсов, от получения значительной части
экономических эффектов от этого (доля НДС в структуре налоговых платежей предприятий
рыбной отрасли Мурманской области доходит до 32%, по рыболовецким колхозам – до 14%).
Налог на прибыль является прямым налогом, т.е. его величина прямо зависит от конечного
финансового результата деятельности предприятия и он участвует в изъятии ренты прямым
образом. Однако большинство крупных предприятий рыбной отрасли, начиная с 1996г.,
убыточны, и налог на прибыль не играет отведенной ему роли в формировании доходов бюджетов
ресурсоэксплуатирующей области (его доля в налоговых платежах предприятий значительно
варьирует по предприятиям - от 6 до 41%). Согласно официальной отчетности, прибыльны, в
основном, малые предприятия. Однако, в большинстве своем они не платят налог, пользуясь
льготами малых предприятий. Для получения статуса малого предприятия крупные предприятия
дробятся, создавая миниатюрные компании, состоящие из 1 или 2 судов. Ярким примером такой
адаптации может служить ЗАО Севрыба (его единственное налоговое обязательство – платежи во
внебюджетные фонды).
С 1994 до 01.04.1999 г. налог на прибыль уплачивался предприятиями в федеральный
бюджет по ставке 13%, в региональные бюджеты - 22%. С указанного срока ставки составляют
соответственно 11 и 19%. С 2001г. регионы получили право присоединять к региональной ставке
налога на прибыль дополнительную ставку в размере 5%.
Подоходный налог взимается с совокупного дохода физических лиц, полученного в
календарном году. Это прогрессивный налог, до 1999г. базовая ставка была установлена на уровне
12, верхняя - 35% в зависимости от сумм дохода, весь налог зачислялся в региональные бюджеты.
В 1999г. базовая ставка сохранилась, но повысилась прогрессивность ставок - до 45%, при этом
3% зачислялось в федеральный бюджет, доходы, полученные сверх базовой ставки (9-42%), - в
бюджеты регионов. С 2001г. произошел переход от трехступенчатой шкалы налога к
одноступенчатой с единой ставкой 13%, разрешено сокращение налоговой базы на ряд
социальных расходов налогоплательщика (до 25тыс.руб.), установлена повышенная (35%) ставка к
доходам, получаемым по схемам уклонения от уплаты налога. В федеральный бюджет будет
зачисляться 1% собранных доходов. По всем вновь введенным параметрам налога размер сборов
по нему должен возрасти /5/, сейчас на подоходный налог приходится 9-12% налоговых платежей
предприятий отрасли в бюджеты Мурманской области.
Конечное бремя подоходного налога несут наемные работники предприятий, но он
утяжеляет издержки, и предприятия склонны рассматривать его в качестве собственного
налогового бремени в общей сумме с издержками на оплату труда. Рост оплаты труда они
пытаются осуществлять косвенными методами, минуя включение дополнительно выплачиваемых
работникам сумм в состав фонда оплаты труда. В рыбной отрасли эти возможности существуют.
Так, члены экипажей при выходе судов за пределы 12-тимильной территориальной зоны России,
получают взамен суточных выплаты в твердой валюте. Эти доходы не облагаются подоходным
налогом, но они являются значительной частью оплаты труда.
Налоговой базой взносов в государственные социальные внебюджетные фонды
(пенсионный фонд, фонд социального страхования, фонд занятости населения и фонд
обязательного медицинского страхования) служит фонд оплаты труда, рассчитанный по всем
основаниям. Ставки взносов в 1998 и 1999 годах не изменялись и в сумме составляли 39,5%.
Платежи во внебюджетные фонды – самый мощный инструмент изъятия средств в рыбной
отрасли области – от 30 до 100% налоговых обязательств приходится на них (включая
внебюджетный дорожный фонд).
Следует отметить, что с валютных выплат взамен суточных, получаемых членами
экипажей судов при выходе из территориальных вод России, не производятся отчисления в
социальные внебюджетные фонды (так говорилось выше, они также не включаются в состав
совокупного дохода, подлежащего обложению подоходным налогом).
В 2001г. состоялось объединение всех платежей в социальные фонды в единый
социальный налог с целью улучшения администрирования сбора. Произошло снижение ставки
взносов (до 35,6%), и базовая ставка может быть снижена до минимальной, равной 5%, т.к. налог
задуман как регрессивный. Обязательное условие использования регрессивной шкалы – фиксация
месячного дохода работающего не ниже 50тыс.руб. – направлено на то, чтобы предприятия
получили стимул к пересмотру политики заработной платы, часто совершенно легально
направленной на выведение из-под налогообложения реальных доходов работающих /5/.
В целях государственной поддержки флота от уплаты таможенных пошлин освобождены
(с 12.08.1999):
• предметы материально-технического снабжения, топливо, продовольствие и другое имущество,
вывозимые за пределы таможенной территории России для обеспечения деятельности российских
судов, ведущих морской промысел;
• продукция морского промысла российских судов, ввозимая на таможенную территорию
России.
Плата за воду производится за фактический объем воды, забранной из водохозяйственной
системы, или за объем сточных вод, сбрасываемый в водные объекты. Средства распределяются
между федеральным и региональным бюджетом как 40:60. Изъяты из объектов платы за воду
следующие виды использования водных объектов, имеющие значение для рыбной отрасли:
• забора воды для рыбоводства и воспроизводства водных биологических ресурсов;
• проведения государственного мониторинга водных объектов;
• осуществление рекреации без применения сооружений, спортивной охоты и любительского
рыболовства;
• забора воды для ликвидации стихийных бедствий и последствий аварий;
• размещения плавательных средств, коммуникаций, зданий, сооружений, установок и
оборудования для осуществления деятельности, связанной с охраной вод и водных биологических
ресурсов.
Плата за пользование отдельными видами водных биологических ресурсов была введена с
1999г. в целях усиления государственного управления водными биологическими ресурсами
России и повышения эффективности их использования. Установлены предельные размеры платы
за следующие биоресурсы, вылавливаемые рыбаками Северного бассейна: треска аркто-
норвежская, пикша, краб камчатский, креветка, гребешок.
Налог на имущество предприятий является крупнейшим региональным налогом. Объектом
обложения служит имущество, находящееся на балансе предприятия и представляющее собой
совокупность основных фондов, нематериальных активов, производственных запасов и затрат.
Предельный размер налоговой ставки может быть установлен в размере до 2% (в Мурманской области
действует ставка 2%), сумма платежей распределяется равными долями между региональным и
местными бюджетами. Не облагаются налогом предприятия по выращиванию, лову, переработке рыбы и
морепродуктов при условии, что выручка от продаж по данным видам деятельности составляет не менее
70% ее общей суммы. Единственным плательщиком налога является Мурманский рыбный порт (17%
общей суммы его платежей).
Отмеченные нами особенности формирования налогооблагаемых баз предприятий рыбной
отрасли, связанные с учетом государством специфики процесса создания продукта отрасли и
оплаты труда работающих в ней, привели к значительно сниженному среднему уровню налоговой
нагрузки по сравнению с данными по стране. Средняя налоговая нагрузка крупных предприятий
Северного бассейна составляет 25-30% объема продаж, по малым предприятиям - 20-25%. Она в
полтора раза ниже номинальной нагрузки в среднем по России (40-41% ВВП) и на треть –
реальной (с учетом фактической собираемости налогов) в среднем по России (35-36%) /4/.
Государственное регулирование имеет слабую обратную связь с объектами регулирования
и постоянно запаздывает, даже если в конце концов улавливает требования корректировки. В
рыбной отрасли в результате активного лоббирования интересов предприятий рыбодобычи и
рыбопереработки сформировались два налоговых режима: льготный - для предприятий вылова и
переработки рыбы и традиционный - для рыбных портов.
Налоговая нагрузка на рыбодобывающие и рыбоперерабатывающие предприятия
Мурманской области в 2-3 раза ниже, чем на Мурманский морской рыбный порт. Рыбный порт не
освобожден от уплаты налогов на имущество и землю, в отличие от предприятий по лову и
переработке рыбы и морепродуктов. Суммарная налоговая нагрузка этих налогов - порядка 30%.
Иные подобные структуры - пароходства, морские и речные порты - освобождены от уплаты
земельного налога. В целом налоговая нагрузка рыбного порта составляет 42% выручки от
продаж, и это существенно ухудшает его финансовое состояние.
Налоговая нагрузка различна и по отдельным добывающим предприятиям. Так, традиционные
флота - Траловый флот и Мурманрыбпром - имеют большую нагрузку, чем рыболовецкие колхозы и
вновь созданные предприятия на основе бербоут-чартерных судов (ЗАО Севрыба).
Особенностью налогообложения рыбодобычи является концентрация налоговых льгот в
операциях экспорта. В связи с этим размер налогового бремени прямо зависит от доли экспорта в
объемах продаж. Если исходить из того, что в рыбной отрасли хотя бы небольшая часть рентной
платы за природные ресурсы изымается при помощи НДС, то следует отметить, что даже бремя
этих небольших изъятий распределяется по предприятиям таким образом, что следует говорить о
возможности использования ресурсов моря практически бесплатно (за получение лицензии на
занятие определенным видом деятельности платят предприятия всех отраслей, платежи за квоты и
биоресурсы невысоки). Это происходит в случаях, если у предприятия есть возможность получить
квоты на ресурсы (с использованием механизмов лоббирования), абсолютно ликвидные на
мировом рынке (треска). В общей сумме налоговых платежей по флотам налог на добавленную
стоимость составляет значительную их часть (от 26 до 32%).
Так, в 1998г. налоговые обязательства Мурманского тралового флота перед бюджетами
составили 18,8% объема продаж, Мурманрыбпрома - 12,4% (с долей экспортируемой продукции
66,0 и 57,4%). ЗАО Севрыба, имеющее льготный доступ к валютоемкому ресурсу – треске – от
уплаты ренты за использование биологических ресурсов моря в виде НДС освобождено. Оно
пользуется налоговыми льготами как малое предприятие, работает только на тресковых породах и
полностью на экспорт, практически не имело обязательств перед бюджетом - 8,3% объема продаж
(платежи во внебюджетные фонды, как указывалось выше).
Обратная зависимость зафиксирована в 1999г.: рост выпуска продукции на фоне снижения
доли экспорта по траловому флоту и Мурманрыбпрому привел к росту налоговых изъятий.
Налоговая нагрузка по рыболовецким колхозам вдвое ниже, чем по традиционным флотам
и составляет 9,5-11,3%. Причина заключается в том, что рыболовецкие колхозы приравниваются к
производителям сельскохозяйственной продукции и имеют ряд льгот по уплате налогов. В
частности, их взносы в пенсионный фонд составляли 20,6% (по флотам - 28,0%). Они
освобождены от налогов на прибыль, на имущество, за воду, на пользователей автомобильных
дорог. Льгота по последнему налогу весома, он составляет шестую часть налогового бремени
рыбодобывающих предприятий.
Мы сделали попытку оценить эффективность использования МБР в рамках объединения
двух подходов – биологического и экономического. Для этого был введен показатель,
оценивающий эффективность использования отдельными предприятиями рыбной отрасли
Мурманской области рыбных ресурсов, выделяемых по квотам. Специально созданная нами
методика анализа базируется на расчете показателя рентабельности освоенной квоты
(рассчитывается как частное от деления прибыли от продаж на объем освоенной квоты).
Оказалось, что этот показатель по обследованной группе предприятий варьирует в очень широких
пределах – от 76 до 5900 руб./т.
Рассчитанная условная сумма недополученного налога на прибыль составила 184млн.руб.
или 78% суммы фактически уплаченного этой группой предприятий налога. Естественным
действием регулирующих органов должно стать снижение размеров квот на вылов предприятиям
нижнего предела рентабельности, однако эта зависимость пока ускользает из поля зрения первых.
Использованный подход позволил выяснить размер эффективной налоговой ставки налога
на прибыль –38,8%. Она значительно превышает действующую ставку (30%). Таким образом,
возможное в 2001г. повышение ставки налога на прибыль по решению области до 35% за счет
присоединения 5-типроцентной региональной ставки не должно быть обременительным, т.к. она
будет ниже эффективной ставки на 3,8%.
Мы рассмотрели действия государства по регулированию вылова морских биологических
ресурсов при помощи определения ОДУ и выделения квот (биологическое регулирование). Они
направлены на оптимизацию объемов вылова.
Из экономических методов регулирования МБР мы остановились на самом интенсивном по
своему воздействию – налоговом механизме. Налоговое регулирование воздействует в направлении
оптимизации объемов работ, производимых предприятиями рыбной отрасли. Объемы работ как базы
налогообложения выражаются в показателях, имеющих отношение: к капиталу (налог на имущество),
земле (налог на землю), труду (подоходный налог, платежи в социальные внебюджетные фонды),
природным ресурсам (плата за воду, плата за пользование отдельными видами водных биологических
ресурсов), к собственно объемам продаж (НДС, налог с продаж, налог на пользователей автомобильных
дорог, налог на содержание жилищно-коммунального хозяйства и объектов социальной сферы).
Взаимосвязь их с объемами выловов носит опосредованный характер.
Как видим, объекты двух направлений регулирования различны: объемы вылова – у
биологического регулирования и объемы работ – у экономического. Каждое имеет собственную
оптимизационную задачу и добивается выполнения ее средствами, имеющимися в распоряжении у
каждого из направлений. Пересекаются, т.е. работают на одну цель, они только тогда, когда
государством продаются лицензия и квота на вылов. Результатом их несогласованности стал
эффект распыления ренты, получаемой от пользования морскими биоресурсами. Основными
получателями ренты стали импортеры российских МБР и предприятия рыбодобычи. Возможные
последствия налоговых новаций 2001г. на распыление ренты пока не просчитываются, поскольку
многое будет зависеть от действенности новых стимулов к легализации части уводимых из-под
налогообложения доходов. Но один вывод можно сделать с большой определенностью:
предполагающееся усиление централизации налоговых доходов в федеральном бюджете приведет
к росту доли ренты от эксплуатации МБР в руках федерального правительства.
Мы не будем оригинальными, утверждая, что люди действуют в своих собственных
интересах - потребители максимизируют пользу от потребляемых товаров, группы людей
(предприятия) максимизируют прибыль. Но государство призвано оценивать последствия этой
максимизации. Экономика не может работать в социальном вакууме, она нуждается в определении
критериев, по которым отдельные люди или группы людей (включая правительство) распределяют
имеющиеся ресурсы и ренту от их использования. Экономическая теория исходит из того, что
социальные интересы максимизируются, когда ресурсы и эффекты от них распределяются по
наиболее ценным сферам использования. Однако, ценность, основанная на альтернативных видах
использования, не является независимой от институтов и условий каждой страны. Действующие в
нашей стране механизмы государственного регулирования пользования МБР требуют
значительного усовершенствования. Многие проблемы неэффективного использования ресурсов и
ренты могут быть решены только на стыке биологического и экономического направлений
регулирования, и мы сделали попытку показать это на примере действия механизмов выделения
квот и налогообложения.