Продукционные характеристики бактериопланктона Кандалашского залива
Рассчитанные нами для Кандалакшского залива время генерации, суточная продукция летнего бактериопланктона и интенсивность его выедания микрозоопланктоном позволили установить, что время генерации бактерий, изолированных из слоя воды 0.5 м, колебалось в среднем от 36 до 128 ч. Наиболее высокие темпы размножения бактериопланктона наблюдались в открытых районах залива во время, прилива, самые низкие — во время отлива. Примечательно, что в прибрежных районах также как и в открытом море, более активно размножающийся бактериопланктон соответствовал приливу. Суточная продукция бактерий летом колебалась в пределах 67 000—375 000 кл./мл. Наибольшее количество новообразуемого белка бактериальных клеток продуцировалось в прибрежной зоне, особенно во время прилива. Выедание бактерий микрозоопланктоном в слое 0.5 м составляло 0—41 % в сутки (см. табл. 4.1). Наибольшее количество потребленного зоопланктоном бактериального белка обнаружено во время прилива как в открытых, так и прибрежных районах Кандалакшского 3. B.
Рассчитанные продукционные характеристики осеннего бактериопланктона позволили установить, что время генераций бактерий в слое воды 0.5 м осенью колебалось в пределах 19—99 ч, суточная продукция была 70—1600 мг/м3, а выедание микрозоопланктоном составило 3—26 %. Следует указать, что максимальные темпы размножения (в среднем 19 ч) бактерий как осенью, так и летом соответствовали бактериальному сообществу открытых районов залива во время прилива. Примечательно, что темпы размножения бактерий осенью значительно выше по сравнению с таковыми летом. Наибольшая суточная продукция бактериальной биомассы осенью наблюдается в прибрежной зоне 3.B. B. время прилива (что соответствовало и летнему распределению бактернопланктона) и значительно выше таковой в летний период. Выедание бактерий микрозоопланктоном осенью оказалось наибольшим в открытых районах залива во время отлива и составляло в среднем 26 %, т.е. почти в 2 раза меньше, чем летом. Этот факт указывает, с одной стороны, на отсутствие в исследуемом районе осенью массовых потребителей бактерий, а с другой — на предпочтительное питание зоопланктона отмирающими клетками фитопланктона, составляющими осенью огромную массу
органического вещества, особенно в прибрежных районах. Сезонная динамика продукционных характеристик бактериопланктона Кандалакшского залива более полно прослежена на стационарной точке в течение 1984 г. (см. табл. 4.2). Установлено, что наименьшее время размножения, а следовательно, и самые высокие темпы размножения присущи зимнему (в среднем 60 ч), а самые низкие — весеннему и осеннему бактериопланктону (в среднем 111 и 122 ч соответственно). Наибольшая суточная продукция бактериальной массы соответствовала также зимнему бактериопланктону, а наименьшая — осеннему. Максимальное выедание биомассы бактерий микрозоопланктоном выявлено также в зимний период и летом, а минимальное — весной и осенью.
Анализ сезонной динамики продукционных характеристик бактерий, изолированных из различных горизонтов водной толщи от поверхности до дна, показал, что самые высокие темпы размножения зимнего бактериопланктона наблюдались в слое воды 6 м, весеннего — 2 м, летнего и осеннего — в придонном горизонте. Максимальная суточная продукция бактерий зимой и весной соответствовала слою 2 м, летом и осенью — придонному горизонту воды. Наибольшее выедание бактерий микрозоопланктоном выявлено зимой в слое 6 м и у дна, весной — в слое 6 м, летом и осенью — в придонном горизонте. Совершенно очевидно, что зимой и весной активно функционирующий бактериопланктон пребывал в поверхностном 2-х метровом слое воды, а потреблялся особенно интенсивно в слое 6 м и у дна. Летом и осенью самый активный бактериопланктон концентрировался у дна, где и выедался микрозоопланктоном в большей степени. Это положение вполне объяснимо, поскольку зимой бактернопланктон, представленный в северных морях в основном психрофильными формами, должен функционировать особенно активно при понижении температуры поверхностных слоев воды и полной гомотермии, а выедаться в большей степени у дна, в силу того, что в зимний период именно здесь скапливается основная масса кормового зоопланктона. Летом и осенью только в придонных горизонтах воды наблюдается температура, благоприятная для развития и функционирования психрофильного бактериопланктона, но здесь бактерии потребляются зоопланктоном вследствие слабого развития первичных продуцентов в придонных горизонтах воды.
Таким образом, можно сделать ряд выводов. Прежде всего, высокие темпы размножения и значительная суточная продукция бактериальной биомассы свидетельствуют об активно функционирующем бактериальном сообществе в течение года. При сравнении этих величин с таковыми в мезотрофных прибрежных водах Баренцева моря (Teplinskaya, Dudarenko, 1984) становится очевидным, что суточная продукция бактериальной массы в Кандалакшском заливе в 2—3 раза выше, чем в Баренцевом море. Кроме того, следует подчеркнуть, что такой же, как и в Кандалакшском заливе, прирост биомассы бактерий (P/B=06) характерен для бактериопланктона морей умеренных широт, в частности прибрежных районов Черного моря (Сорокин, 1982).
Выедание микрозоопланктоном существенной доли бактериопланктона Кандалакшского залива указывает на возможность использования бактериального белка в пищу организмами фильтраторами, особенно при отсутствии или слабом развитии первичных продуцентов. Активность функционирования бактериопланктона тесно связана со сменой водных масс во время приливов и отливов, температурой воды и рядом биотических факторов. В целом можно утверждать, что высокие величины численности и биомассы микроорганизмов, их активное размножение и значительная суточная продукция свидетельствуют о значительном вкладе бактериопланктона в продуцирование органического вещества в Кандалакшском заливе, что может иметь огромное значение в период низкой численности фитопланктона.
