История развития рыбного промысла в Баренцевом море

 

Рыболовство в Баренцевом море начало развиваться уже в XV веке, хотя
регулярный и интенсивный промысел стал вестись относительно недав-
но, позднее, чем в других европейских морях (Зенкевич, 1947). До
начала XX столетия промысел велся исключительно в теплое время года
в узкой 25-мильной зоне прибрежных вод Мурмана, а орудиями лова
были яруса (рис. 5), жаберные сети и уды. В благоприятные годы поза-
прошлого столетия даже на восточном Мурмане, который является не
самым продуктивным районом моря, на участке прибрежья в 130 км за
3–4 месяца вылавливали более 2 тыс. т рыбы, из которых около 1,6 тыс. т
составляла треска. Общий же вылов трески на Мурмане к началу
XX столетия не превышал 6,9–12,8 тыс. т (Маслов, 1944), а в целом для
Баренцева моря – 30–50 тыс. т (Марти, Мартинсен, 1969). Кроме атлан-
тической трески (рис. 6), доля которой в уловах могла достигать более
90%, вылавливали также пикшу, палтусов, зубаток, камбалу и сайду
(Карамушко, 2005; Лайус и др., 2010а; Matishov et al., 2004).

Англичане первыми организовали траловый лов от Рыбачьей банки до
п-ова Канин. Уловы иностранных траулеров в Баренцевом море в 1906–
1913 гг. колебались от 2,63 тыс. т до 19,03 тыс. т в год. Первый российский
траулер появился в Баренцевом море в 1906 г., а непосредственно перед

Первой мировой войной архангельским промышленником было приоб-
ретено еще четыре специализированных судна (Брейтфус, 1913; Зенкевич,
1947). Общее же количество мелких судов, промышлявших у берега в это
время, достигало 1133 единиц (Алексеев, 1986). С этого времени, наряду с
традиционным прибрежным промыслом, все большее значение приобре-
тал и лов рыбы в открытых районах Баренцева моря (Карамушко, 2005).
Дальнейшее развитие рыбного промысла в Баренцевом море осуществля-
лось путем роста уловов за счет увеличения изъятия традиционных
объектов (треска, пикша, гренландский черный палтус, зубатки, морской
окунь) и включения в промысел ранее вылавливаемых в малых объемах
или практически не используемых пелагических видов рыб (сельдь,
мойва, сайка). Значительный прирост российских уловов был связан,
прежде всего, с быстрым ростом количества траулеров (Карамушко, 2005).
Так, только с 1927 по 1933 г. их численность на Баренцевом море выросла
с 17 до 60 единиц, а объемы вылова за этот же период увеличились с
33 тыс. т до 61 тыс. т (Алексеев, 1986). В дальнейшем прирост уловов
происходил за счет совершенствования техники лова и освоения новых
районов Баренцева моря. Уже к 1936 г. уловы только России (СССР)
достигли 206 тыс. т, а в 1937–1938 гг. – 249–255 тыс. т (Маслов, 1944).
Наряду с траловым все годы продолжал осуществляться прибрежный
промысел с небольших судов. Основными видами лова были ярусный,
сетной (с 1927 г.) и удебный (рис. 7), начиная с 1949 г. постепенно вы-
тесненные траловым и кошельковым. С начала 1950-х гг. прибрежное
рыболовство превратилось в малое траловое. Уловы прибрежного флота
давали до 12% от общего вылова. В 1960-х гг. этот вид российского про-
мысла по ряду причин был свернут (Алексеев, 1986).
В течение Второй мировой войны промысел велся эпизодически и только в
прибрежных районах. К концу 1940-х гг. уловы только 11 основных донных,
придонных и придонно-пелагических видов рыб (треска, пикша, золоти-
стый окунь, окунь-клювач, гренландский черный палтус, атлантический
палтус, синяя, полосатая и пятнистая зубатки, морская камбала, камбала-
ерш) быстро выросли до 1,0 млн т (рис. 8). Наиболее массовым видом, как
обычно, была треска, уловы которой в середине 1950-х гг. достигали 1,2–
1,4 млн т (Карамушко, 2005; Matishov et al., 2004). Общие же запасы
12 основных промысловых объектов региона (трески, пикши, сайды, мойвы,
сельди, сайки, морского окуня, палтуса, зубатки, камбалы, атлантического
лосося и северной креветки), обеспечивавшие 95% уловов, в первой полови-
не 1960-х гг. составляли от 13–15 до 18–20 млн т (Пономаренко и др., 1996).
В Баренцевом море и сопредельных водах Норвежского моря добыча
рыбы значительно увеличилась со второй половины 1960-х гг. Если с

1955 по 1965 г. средний годовой вылов всеми странами составил око-
ло 2,2 млн т (максимальный – 2,8 млн т), то в период 1966–1975 гг. он
держался на уровне около 3 млн т, не превышая 3,3 млн т. Однако в
1976–1977 гг. этот уровень был значительно превышен, годовая добыча
увеличилась до 4,3–4,6 млн т. Фактически добыча сравнялась с годовой
продукцией рыб и в отдельные годы, возможно, ее превышала. Очевид-
но, это не могло не сказаться на воспроизводстве популяций рыб (Поно-
маренко и др., 1996).
Интенсивный промысел пелагических видов (сайка, сайда, атлантиче-
ская сельдь, мойва) начался в Баренцевом море несколько позже, чем
донных (рис. 9), достигнув вылова более 3 млн т в 1977 г. (рис. 10) (Кара-
мушко, 2005; Matishov et al., 2004).
Общие запасы рыб в регионе начали заметно снижаться со второй
половины 1960-х гг., что было связано с переловом атлантическо-
скандинавской сельди. Однако в 1960–1970-е гг., несмотря на депрессию
запасов сельди, добыча в Баренцевом море росла за счет увеличения
вылова мойвы. К 1975 г. общие запасы всех промысловых объектов не
превышали 14 млн т. Следующий период более резкого снижения запа-
сов был связан с переловом мойвы и чрезмерной добычей других рыб со

 

второй половины 1970-х до середины 1980-х гг., когда величина общих
запасов составила менее 4 млн т. Одной из причин подрыва запасов сель-
ди и мойвы было и то, что резкое увеличение доли вылова от запаса этих
рыб приходилось на периоды неблагоприятного для них похолодания в
Баренцевом море (Пономаренко и др., 1996; Семенов и др., 1995).
Соответственно в этот период снижалась и добыча рыбы. Если в период с
1978 по 1983 г. общие годовые уловы еще держались в пределах 2,9–3,6 млн т,
то затем они резко снизились и во второй половине 1980-х гг. с прекращени-
ем промысла сельди, мойвы и сайки составляли около 1,0–1,5 млн т (в 1990 г.
менее 0,5 млн т) (Карамушко, 2005; Matishov et al., 2004).
Таким образом, в середине 1980-х гг. промысловая баренцевоморская
экосистема пережила кризисное состояние, основной причиной которого
были переловы сельди и мойвы. Они совпали с периодами похолодания.
После резкого снижения добычи рыб наметилась тенденция к их восста-
новлению (Пономаренко и др., 1996).
С конца 1980-х гг. общие запасы эксплуатируемых видов в регионе стали уве-
личиваться (примерно до 14 млн т), затем после вторичного перелова мойвы
вновь снизились до 10 млн т (Пономаренко и др., 1996).
С 1991 г. уловы стали возрастать и в 1992 г. достигли почти 2 млн т, что
связано с частичным восстановлением запасов сельди и мойвы после пре-
кращения их промысла, а также хищных рыб, которые питаются этими
массовыми пелагическими рыбами.
В последние два десятилетия общие уловы донных и пелагических видов
рыб колебались в пределах 1,6–2,8 млн т (ICES, 2010a, 2011a).
Развитие отечественного промысла и флота до определенного времени
шло в направлении отказа от пассивных орудий и способов лова ради ак-
тивных, от малых рыболовных судов ради крупных и мощных с большой
автономностью плавания. На интенсивность и эффективность промыс-
ла в Баренцевом море существенное влияние оказывала, прежде всего,
эволюция технических средств лова. В период становления тралового
промысла использовались только паровые траулеры бортового траления,
а с 1931 г. рыболовный флот стал пополняться дизельными судами (Яра-
гина и др., 1996б). С начала 1950-х гг. в строй вошли большие траулеры
с кормовым тралением и способностью замораживать или полностью
перерабатывать улов на консервы и рыбную муку. Они обладали большой
мощностью по переработке рыбы и не могли быть полностью обеспечены
сырьем в пределах Баренцева моря, поэтому начиная со второй половины
1970-х гг. их стали эксплуатировать на промысле в отдаленных районах
Мирового океана. Последние изменения в структуре рыболовного флота
в 1990-х гг. привели к тому, что основным типом судов в настоящее время
являются среднетоннажные морозильные траулеры. Кроме того, появи-
лись суда ярусного лова, которые в последнее время приобретают все
большую популярность.
Тип, размеры и оснащенность тралов с течением времени также суще-
ственно менялись. В основном на промысле использовались донные,
реже пелагические тралы, но работа последними из-за высокого прилова
молоди промысловых видов рыб была приостановлена в 1981 г. (Ярагина
и др., 1996б). Изменялся и минимальный внутренний размер ячеи донных
тралов. С 1946 по 1983 г. он увеличился с 90 до 125 мм в российской эконо-
мической зоне и до 135 мм в норвежской. С 2011 г. минимальный размер
ячеи донных тралов составляет 130 мм для всей акватории Баренцева
моря (ICES, 2011a). Изменения размеров ячеи, а также оснащение тралов
с 1997 г. селективными решетками SORT-V были направлены на сниже-
ние прилова молоди рыб, но это не повлияло на общий уровень изъятия
основных промысловых видов. В конечном счете совершенствование
технических средств лова (судов, поискового оборудования, материалов,
из которых изготавливаются тралы и их оснастка) оставляет все меньше
шансов для выживания рыб (Карамушко, 2005; Matishov et al., 2004).
В Баренцевом море в конце 1990-х гг. работали более 250 траулеров, что
в 2,5–3 раза превышало ограничения, определенные для устойчивой
эксплуатации запасов (Matishov et al., 2004). Коммерциализация отече-
ственного рыболовства в 1990-е гг. привела к практически полной потере
контроля над рыболовством, и экономические интересы взяли верх над
соображениями стратегии устойчивой эксплуатации водных биологиче-
ских ресурсов.
Диспропорция между суммарными добывающими мощностями рыбо-
промысловых судов Северного бассейна и биоресурсным потенциалом
Баренцева моря является серьезной проблемой. Если в 1990-х гг. рост
добывающих возможностей рыбопромыслового флота определялся глав-
ным образом тем, что в Баренцевом море концентрировалось значитель-
ное количество физически устаревших отечественных траулеров, ранее
работавших в отдаленных районах Мирового океана, то в последние годы
в Северный бассейн начал активно внедряться избыточный, как правило,
устаревший рыболовный флот ряда европейских государств. Кроме того,
последние годы почти все среднетоннажные суда предпочитали работать
только на одном-двух так называемых валютоемких видах гидробион-
тов, как правило, треске, пикше, палтусе. Другие же объекты промысла
интереса не вызывали. Противоречия между состоянием промыслового
запаса и возможностями рыбопромыслового флота, постоянно возникав-
шие в процессе эксплуатации запасов трески Баренцева моря, продолжа-
ют сохраняться и в настоящее время. В первую очередь, они проявляются
в явной диспропорции между рыбопромысловыми усилиями, состоянием
промысловых запасов и соответствующими объемами вылова трески в тех
или иных районах промысла (Шевченко, 2009).